«Еще несколько лет назад я заметила, что в Британке в компьютерных классах остаются файлы; и люди, зная, что ночью все обнулится и файлы будут автоматически удалены, не убирают их в корзины. Файлы, обреченные на гибель в ночи... Эту идею я пронесла через время и расширила до других мастерских: керамики, "темной комнаты", шелкографии и 3D-печати.

Я не занимаюсь морализаторством, как и все ребята здесь. Мой проект посвящен тому, что у забытых и оставленных вещей есть потенциал, с которым можно поработать. Я смотрела, какие предметы люди оставляют в мастерских. Это либо то, что студенты выбрасывают совсем (как оказалось с лампой), либо то, что они не забирают по какой-то причине (как это было с керамикой). В керамическом классе была оставлена чашечка, лежала полгода. Я с ней работала, перезаливала формы, создавая копии, таким образом отдавая определенную дань этой вещи. Любопытно, что когда я закончила работу, хозяйка все же забрала эту чашку.

По первому образованию я врач: 6 лет учебы и один год ординатуры по педиатрии. Пять лет я ходила на дни открытых дверей Британки, когда она еще была на Бауманской. Тим Симмонс (руководитель британских программ БВШД — прим.ред.) меня уже в лицо знал. Потом я нашла подработку, отправилась в  университет Central Saint Martins в Лондоне на короткий курс, чтобы понять, нужно ли мне это. После этого поступила напрямую на программу BA (Hons) Graphic Design. Я много лет зрела для школы. Собирала фотографии, рисунки, скульптуры, делала проекты, развивалась. В начале обучения я продолжала работать врачом, но на последнем курсе решила сжечь все мосты и ушла в графический дизайн».