С появлением диджитал-пространства и инструментов, искусственного интеллекта и машинного обучения, для искусства и дизайна наступает новая эра. Происходит, соответственно, и пересмотр ценностей в каждой из сфер, возникают закономерные вопросы: какую роль технологии играют в современном искусстве? Что делать, чтобы не чувствовать себя опоздавшим и держать руку на пульсе? Уместны ли противопоставления технарей и гуманитариев в текущих условиях?
Обо всем этом на дискуссии «Технологии в современном искусстве» поговорили куратор интенсива «Нейросетевая графика» основатель и арт-директор студии оптических иллюзий in[visible] Вадим Эпштейн, режиссер и креативный директор проекта VRability, вице-президент гильдии неигрового кино и ТВ Георгий Молодцов, основатель студии СЕТАП Дмитрий Знаменский, куратор отдела новых медиа ГМИИ имени А. С. Пушкина и направления «Пушкинский XXI», куратор программы «Новые медиа в современном искусстве» Анна Буали. Модератором дискуссии выступила директор по развитию оркестра и хора musicAeterna под управлением Теодора Курентзиса, куратор «Партнерство культуры и бизнеса» и «Международные стратегии в арт-бизнесе» Анастасия Елаева.
Записали для вас основные тезисы дискуссии.
«Любое искусство технологично»
Когда-то давно инновационной технологией считался печатный станок. Это напоминает о том, что технологии, какими бы пугающими они не казались, могут быть инструментом для упрощения или обогащения опыта человека, поиска новых форм и идей.
Анна Буали: «В Венеции в 2018 году мы делали продакшн новых произведений с Гарри Хиллом и медиа-группой «Битники», моими любимыми швейцарскими панками. Мы построили проект вокруг фигуры и работ Тинторетто, это довольно странный контент для погружения. Для нас это был подход к технологии, как к инструменту, стремление не переоценить его, а по возможности ставить в центре концептуальное высказывание. Мне это кажется очень важным и я выступаю за то, чтобы в образовательных программах, которых становится больше, все-таки тренировалось визионерское мышление.
Художники, работающие с технологиями, всегда немного опережали сами технологии, поэтому их видение очень важно. При MIT (Массачусетский технологический институт) существует лаборатория, в которой работают художники. Художников и философов приглашают в крупные технологические центры, для того, чтобы формулировать новые задачи, которые технологии должны решать. Искусство дает неплохую тренировку для мозгов как художникам, так и людям из технологической сферы, и вообще любому человеку. И это очень перспективная история для тех, кто собирается поступать в Британку, рассматривать искусство и технологии как возможность создавать абсолютно другую реальность».
На границе онлайн и офлайн
За 20 лет интернети из любопытной игрушки превратился в вещь, необходимую нам на ежедневной основе. Виртуальное пространство стало для нас вторым домом, онлайн — основным способом коммуникации. Есть ли сегодня граница между офлайном и онлайном? Какую опасность и пользу это несет? И что с этим делать специалисту креативных индустрий?
Дмитрий Знаменский: «С началом пандемии запрос на технологические решения докатился со стороны XR-павильонов и студий. Появился вопрос: как проводить фестивали? Так как мы делаем для фестивалей в том числе световые решения, нам тоже пришлось посмотреть в эту сторону. В итоге сейчас мы работаем с компанией «Сенсориум гелакси». Они создают VR-мир и хотят перенести в него весь интертеймент, который нас окружает в жизни. Начинают с концертов, Дэвида Гетта и других известных диджеев. В будущем они также планируют проводить в VR выставки и другие события. Грубо говоря, мы постепенно сращиваем реальный мир с виртуальным».
Анна Буали: «Добавлю, что мы уже лет десять дивем в пост-диджитале. Нет ни какого онлайн/офлайн, нет разделения. Бессмысленно об этом говорить. Более того, все процессы нашей жизни управляются некоторым образом технологиями. И не наблюдать за природой вещей, критически не смотреть на них, это по меньшей мере странно, это может привести нас к катастрофе, и скорей всего приведет.
Что делать? Наверное, читать. И исследовать с точки зрения любопытства и сохранения чисто биологического. Почитайте Джейс Бридел, например, «New Dark Age». Посмотрите, что на самом деле, из чего состоит мир вокруг нас, и чем он управляется. Исследуйте. Вы увидите, что на самом деле в вашей жизни есть и технологии, безусловно, опасные, и технологии безусловно комфортные. А с другой стороны — ваш творческий выбор ежедневный, как ими пользоваться, как себя поставить в этом мире. Малевич, в начале 20-го века сказал: “Отдайте камеру художнику». Не режиссеру, ни кому угодно, а именно художнику. Потому что только художник, может по настоящему предложить альтернативную картину мира. Наверное, мы все согласимся, что она нам нужна. Поэтому вы срочно нужны будущему человечеству. Я думаю, что именно здесь находятся ответы на вопросы, как нам спасти планету, экологию, общество, все, что мы любим”».
Технологии как B2B для художников
Вадим Эпштейн: «В бизнесе есть понятия B2B и B2C. В2В (Бизнес для бизнеса) — это сервисы, которые помогают бизнесу создавать другие сервисы, для пользователей (а вот это уже B2C). В генеративном творчестве чем дальше, тем больше, серьезную роль играет В2В, когда создаются инструменты, а не финальные продукты. Это средства для того, чтобы другие люди, другие компании могли с их помощью реализовывать уже свои проекты, создавать шедевры.
Это особенно важно, когда мы говорим о креативных индустриях, которые включают в себя помимо галерей с белыми стенами рекламу, геймдев, блоги и так далее. Там происходят зачастую и гораздо более креативные, глубокие, осмысленные и разнообразные вещи, чем то, что относится к области классического, канонического искусства. Поэтому создание таких инструментов под конкретные задачи и цели имеет достаточно серьезное значение.
В начале этого года, компания OpenAI создала модель и выпустила в открытый доступ модель CLIP. Она объединяет обработку визуальной информации и текстовой в одну семантику. CLIP понимает не только картинки и слова, но смыслы и контексты. Нейроны, отвечающие за понятие лошадь, среагируют на картинку лошадь, на слово лошадь, на фотографию стойла в котором нет лошади. А если она понимает, то может и нарисовать. Сейчас многие люди взялись за создание инструментов по созданию графики при помощи нейросетей».
Проблемы технологий и искусства
Несмотря на то, что приближение искусственного интеллекта кажется быстрым и неизбежным, в сфере Art&Tech есть свои проблемы, которые мешают стремительному освоению новых инструментов.
Дмитрий Знаменский: «В сфере технологии и искусства сейчас много проблем и одна из них — нехватка образования и кадров. Мы решили создать курс, по подготовке специалистов, в сфере светового дизайна и искусства, вместе с Московской школой музыки. Я погрузился в изучение курсов для креативных индустрий и заметил такую вещь: образование дает очень много теоретических знаний, и это классно. Но не хватает практики, реальной работы, прикладных вещей, которые нужно уметь делать. Чтобы работать в области технологического искусства, нужно иметь много прикладных навыков и знаний. А у нас очень многое построено на абстрактных вещах. Студент понимает, как и что работает в теории, но когда его просишь что-то сделать, он теряется и не может ничего воссоздать».
Анна Буали: «Есть и другая проблема. На самом деле теоретического образования тоже не хватает. Я часто встречаюсь с крутыми и талантливыми людьми, работающими, например, в креативных каких-то агентствах. Полные воодушевления, они показывают мне вещи, которые художники делали в 70-х, в 80-х, в 90-х годах. Эти эксперименты происходили раньше, художники ломали, переворачивали телевидение, работали с большим критическим потенциалом. Визуальная культура может стать гораздо глубже интеллектуально, если мы эту историю заполним, распространим знание.
Наверное, есть проблема, что искусство и арт-сообщество довольно герметичны, это такая закрытая и сакральная история. Кажется, что кроме художников, кураторов, критиков, никто искусство профессионально не изучает. Нужно приложить усилия, чтобы открыть эти имена, явления, сделать закрытое знание доступным. Поэтому я бы вводила историю медиа искусства, историю экспериментов и откровений, во все дизайн-направления, во все креативные индустрии. Потому что некоторые вещи выглядят просто смешно, честно говоря, в 2021 году».
Вадим Эпштейн: «В технологической сфере есть достаточно большой разрыв порогов входа. Чему-то художников учат на нижнем уровне, они что-то про технологии узнают. Потом огромный разрыв и наверху — крутые профессионалы. Нет среднего класса, где люди могли бы что-то пробовать, учиться, практиковаться, не боясь сделать ошибку. Это скорее задача государства: поддержать тех, кто пошел учиться в смежные креативные индустрии. С другой стороны — ответственность бизнеса.
Георгий Молодцов: «Российская система финансирования не подразумевает субсидирования ничего, что касается интернета и диджитала. Мы эту тему постоянно поднимаем. Это уже превратилось в постоянную посевную агрессию с моей стороны на всех выступлениях в Министерстве культуры. На что они отвечают, что это все дело Министерства цифрового развития.
При этом мы видим модели французского CNC (Centre national du cinéma et de l'image animée), канадского NFB (National Film Board of Canada) и других стран. Там именно министерство культуры и кинематографические институты становятся инстанциями, которые финансируют и развивают цифровые проекты.
CNC финансируют разработку компьютерных игр, проектов в сфере виртуальной реальности. За время пандемии Франция заняла лидирующую роль в мировом креативном VXR-пространстве. Американский кинофестиваль South by Southwest заказал создание их виртуальной площадке у французской компании, потому что никто из американцев не смог предложить решение, которое художественно, эстетически и практически покрывало задачи фестиваля.
Режиссеры сейчас интересуются новыми формами, которые дают быстрый выход на международные фестивали и крупные площадки, со своими проектами. Отсутствие поддержки делает практически невозможным эти проекты найти. Мне как куратору премии собрать 5-8 проектов со всей Центральной и Восточной Европы — значит клещами вытаскивать из авторов, чтобы они доделали свою работу. Это проблема не только России, но и всего мира. Когда мы заходим в новые технологии, в команде не только режиссер или художник, но и разработчики, программисты, геймдизайнеры, которые за тот же объем работы для коммерческого клиента получили бы в 10 раз больше. Потому что искусство — это чаще всего это инициатива, которую ты делаешь бесплатно и потом пытаешься окупить.
Мне кажется, нам прежде всего нужен диалог с государственными субсидирующими организациями, которые бы могли принимать современные формы цифрового искусства, как искусство. Не финансировать 250 документальных фильмов, 230 из которых никто не увидит, за год, а перераспределить эти расходы на что-то более очевидное по зрительскому интересу».
Креативный специалист нового поколения
Для развития креативных индустрий, безусловно, важна инфраструктура: образование, финансирование и возможности проявить себя. Но также важно и изменения в головах людей, развития нового типа специалиста.
Как выглядит художник нового поколения? Нужны ли ему технологические скиллы? Как не чувствовать себя опоздавшим?
Вадим Эпштейн: «В прошлом веке, особенно в 70-е было очень модно разделение на физиков и лириков. Казалось, что это принципиально разные люди. В моем понимании искусство и технологии сейчас находятся в таком же странном положении отчасти насильственной суперпозиции. При том, что наука искусство в концептуальном смысле — это базовые методы познания мира. Мне в свое время казалось, что они принципиально отличны и не могут иметь ничего общего. В начале я занимался теоретической физикой, потом решил, что это не мое и обратился к компьютерной науке, а потом и вовсе к искусству. В итоге, то, чем я сейчас большую часть времени занимаюсь – это синтез. Я рисую картинки, но при этом применяю линейную алгебру, лазерные исчисления и приемы, которым я научился, занимаясь теоретической физикой.
Мне кажется, что нет людей, которые были бы на 100% гуманитариями, для которых умножить два на два — это насилие над собой. Математика — это очень красивая и веселая штука. Технологии больше, чем бездушные железки, это интересные вещи с характером. Эта пропасть между технарями и гуманитариями — искусственная».
Вадим Виногоров: «Кто-то подходит со стороны искусства и ему нужно нарастить техническую часть, а кто-то — с точки зрения техники, ему нужно артовую часть прокачать. В креативной индустрии, где мы работаем, требуется две эти мышцы. Если у нас одна нога хромает, то на второй далеко мы не убежим. Нужен баланс и микс вот этого всего. Граница не стирается, она все равно где-то есть. С одной стороны вы все равно будете понимать чуть больше. Но если подходить комплексно, сбалансированно, проще двигаться вперед».
Вадим Эпштейн: «Важно не противопоставлять навыки, а подтягивать то, что вам интересно. Нужно быть любознательным и любопытным. Это самый главный навык, который необходим всем в креативных индустриях и в технологиях тоже. Если ты изучаешь новые технологии, то ты можешь иметь интересы помимо непосредственно технологических, заходить с разных сторон, пробовать.
Классные моушн-дизайнеры и художники, которым нравится биология, могут вдохновляться в этом своем интересе и делать биологически обоснованные работы. Они выглядят интересно, это не просто референсы из Pinterest надергать. Это ваши интересы и глубокие познания в каком-то вопросе. Вы переносите их в другую область и получается что-то реально интересное. Развивать кругозор и интересоваться разными вещами – это очень важно, в этом ваша сила».
Art&Tech — это новые возможности
Анастасия Елаева: «Технологическое искусство — про любопытство, про желание создавать какой-то опыт, который доносит идею до твоей аудитории, про новые возможности рассказывать истории. Когда ты думаешь об Art&Tech в контексте этих новых возможностей, все перестает быть таким пугающим. Это сфера, которая тебя вовлекает и в которой постоянно хочется пробовать новое. Я надеюсь, что подход к технологиям как к инструменту искусства выведет нас на новый уровень».
